Римляне преуспели не только в наступательном осадном деле, но были и мастерами фортификации. Городские укрепления в
большинстве своем оставались неизменными, так как римляне не отходили от первоначальной греческой схемы; но они все же улучшили военную архитектуру, используя хорошо обработанный камень, обожженный кирпич к бетон. Многие укрепления римских легионеров со временем становились постоянными крепостями. Они привлекли торговцев и поселенцев, которые обосновывались под их стенами, постепенно превращая римскую крепость в средневековый городок.

Римляне также строили длинные стены, простирающиеся на огромные расстояния вдоль первых постоянных государственных границ. Ярким и наиболее известным примером является стена Адриана в северной Англии и Шотландии. Римляне были особенно искусны в строительстве ворот и предвратных укреплений. До них предвратные укрепления сводились в основном к перекрывающим друг друга и обводным стенам, римские же ворота были многоярусными, они имели множество бойниц и амбразур для артиллерии, тяжелые подъемные решетки, деревянные двери и подъемные мосты. Впоследствии все это нашло отражение в предвратных укреплениях некоторых замков средневековой Европы.

Все эти укрепления продолжали служить Римской империи, когда она начала приходить в упадок в III веке. Укрепления сдерживали нашествия множества племен еще около двух столетий, пока империя на Западе не развалилась окончательно. За это время мастерство римлян в осадном деле также было отчасти утрачено в основном потому, что внутренние проблемы привели к уменьшению числа опытных мастеров и инженеров, которые могли строить и содержать в исправности осадное снаряжение, а также передавать свои знания следующему поколению. Римская блокадная техника стала не столь действенной, а технологии упрощались, их эффективность снижалась. Это означало резкое уменьшение количества двухплечевых катапульт с торсионным механизмом и возрастание числа одноплечевых орудий, таких как онагр (т.е. «дикий осел» — свое название орудие получило за сильную отдачу, напоминающую удар копытом осла). Такую катапульту было проще построить, она могла метать камни такой же массы, как и большие по размеру двухплечевые баллисты, но не с такой высокой точностью. Использование двухплечевых торсионных орудий в Западной Европе прекратилось к середине первого тысячелетия нашей эры.

Несмотря на то, что римляне утратили свой приоритет в области осадной техники, некоторые из их противников, особенно на Ближнем Востоке, многое позаимствовали из их опыта. К III веку нашей эры сасанидские персы достигли большого мастерства в использовании наступательной осадной техники, значительную часть которой они переняли от римлян. При Дура Европос, городе, расположенном на территории современной Сирии, персы в 256 и 257 гг. н.э. продемонстрировали римлянам свое умение. Ученики стали мастерами.

Об осаде Дура Европос нам практически ничего не известно, большую часть событий приходится собирать по частям, основываясь на археологических находках. Дура Европос был небольшим городком на реке Евфрат, основанным около 300 г. до н.э. полководцем Александра Великого и одним из его преемников — Селевком I. Город был с нескольких сторон защищен горными утесами, а прочные стены сделали его почти неприступным. Селевк назвал город в честь Европоса — его родного местечка в Македонии. Местному населению город, однако, был известен скорее как Дура, или «Крепость», и два сто имени со временем сложились в одно.

Дура Европос был важным перевалочным пунктом на пути между двумя столицами Селевкидов — Антиохией и Селевкией. Парфянские завоеватели, захватившие земли к востоку от Евфрата, включая Селевкию, понимали стратегическое значение Дура Европос, который по-прежнему оставался важнейшим торговым центром. Дура Европос был захвачен парфянами около 100 г. до н.э. и с этого момента стал сперва пограничной крепостью, охранявшей западную границу Парфянской империи, а затем, после взятия города римлянами в 165 г, н.э., — аванпостом на западной границе Римской империи.

Из-за своего расположения при любом пограничном конфликте Дура Европос в первую очередь становился объектом нападения. В 256 г. н.э. войска новой иранской державы, империи Сасанидов, вторглись на римские земли под предводительством царя царей Шапура I, и Дура Европос, естественно, первым подвергся их нападению.

Осада Дура Европос лишь дважды коротко упомянута в литературе того времени. Попытался ли Шапур сначала блокировать город или же сразу начал штурм — неизвестно, но ясно, что в какой-то момент он начал подкоп с целью ослабить основание одной из башен в северо-восточной части города и разрушить таким образом часть стены. Когда подкоп был завершен, сасанидские воины подожгли деревянные опоры, поддерживающие свод тоннеля, но башня не упала, а только накренилась. Контрмина из города помешала планам сасанидского поиска, битва продолжилась под землей. В результате подкоп обрушился, завалив 18 солдат под тяжестью башни. Этот эпизод получил у современных археологов условное название «19-й башни», он считается одной из самых значительных археологических находок, связанных с историей сасанидского и позднего римского военного дела. Солдаты возможно, уже мертвые к моменту падения башни, были погребены в полном обмундировании, что внесло огромный вклад в наши знания о персидской армии эпохи Сасанидов и о поздней армии восточных римлян. При скелетах и рядом с ними были найдены мечи, копья, топоры, кольчуги, шлемы, монеты (по которым можно датировать битву) и большие фрагменты прямоугольных римских щитов (лучшие на сегодняшний день образцы римского обмундирования и экипировки).

Множество теорий и реконструкций предлагают различные объяснения тому, что же произошло под землей и почему контрмина в какой-то момент была плотно закрыта с обоих концов. Эти построения, однако, — всего лишь домыслы, и вместо того чтобы вводить читателей в заблуждение, описывая им события, не имеющие под собой доказательств, кажется более приемлемым просто соотнести те факты, которыми мы действительно располагаем, и только тогда предлагать гипотезы, основанные на имеющихся данных.

Новое наступление. В конце 256-го или в начале 257 года сасаиидская армия вновь пошла на приступ с южной стороны города. Было сделано еще два подкопа, один из них, судя по всему, преследовал ту же цель, что и подкоп под 19-ю башню. Новый подкоп проходил под 14-й башней, и на этот раз привел к желаемому результату. Когда поддерживавшие тоннель деревянные опоры сгорели, башня обрушилась. Римляне, однако, предвидели это и потому укрепили опоры башни землей и сырцовыми кирпичами. Это не дало башне развалиться окончательно, но археологические исследования ясно показали, что огонь нанес защитным сооружениям существенные повреждения.

Второй подкоп, кажется, был проделан для того, чтобы в город могли проникнуть солдаты, иначе нельзя объяснить, почему он был около 3 метров (10 футов) в ширину и 1,75 метра (5,7 фута) в высоту и вел далеко в глубь города. Наши знания об осадных подкопах античных времен и Средневековья позволяют предположить, что сооружение таких подкопов было тяжелым и длительным делом, а потому столь просторные тоннели могли быть сделаны только для того, чтобы по ним могли двигаться отряды пехоты. Скелет в конце тоннеля под городом может свидетельствовать о битве или просто о несчастном случае. Неизвестно, было ли строительство тоннеля доведено до конца и проникли ли по нему в город солдаты или же строительство было оставлено из-за обвала.

Наряду с двумя подкопами под южной стеной персы сооружали земляную осадную насыпь рядом с 15-й башней. Второй подкоп частично проходил под насыпью, что дает возможность предположить, что строительство велось одновременно и шум от насыпаемой земли заглушал звуки подземных работ. Подтверждением этой гипотезы можно считать то обстоятельство, что второй подкоп был единственным из трех, который римлянам не удалось обнаружить. Насыпь, несомненно, тоже была важным элементом осады. На этом участке римляне увеличили высоту своих стен, используя для строительства сырцовые кирпичи. Насыпь была успешно достроена, однако, поскольку ее поверхность не была ровной, ее не могли использопать для подведения осадной башни; скорее всего, ее использовала при штурме иранская пехота.

Поджог первого подкопа и серьезные повреждения, нанесенные 14-й башне, в сочетании со вторым подкопом под городом и осадной насыпью обеспечили персам победу, так как никаких следов военных действий в других частях города обнаружено не было. И хотя мы никогда не узнаем точно, какие именно обстоятельства сопровождали падение города, фактом остается то, что после долгой борьбы (предположительно в 257 г.) город Дура Европос был захвачен Шапуром. Город был разграблен и никогда более не упоминался в исторических источниках. Археология говорит нам о том, что вскоре после этих событий он был оставлен населением. Шапур продолжил кампанию против римлян, захватил значительные территории и даже взял в плен императора Валериана в 261 г. н.э. Впоследствии, однако, на стороне римлян выступило независимое союзное государство Пальмира, и к 266 году многие завоевания Шапура были потеряны для Ирана.

Осада Дура Европос имеет больше значения для нас как источник информации, нежели для римлян как эпизод в их истории. Она не была ни решающим, ни относительно важным событием, а просто одной из операций десятилетней войны. Но для современных археологов осада стала настоящим кладом, добавившим к нашим знаниям немаловажную информацию о сасанидском и позднем римском вооружении, об осадной и оборонительной технике. Осада также служит доказательством того, что персы к тому времени уже умели брать укрепленные города, и дает нам уникальные примеры древних осадных подкопов. Сами подкопы обладают неизмеримой ценностью для исследователей древнего осадного дела, позволяя нам понять, каким образом их делали, как обеспечивались подобные работая, какую роль подкопы играли при осаде городов, как они сочетались с другими наступательными действиями.