Римские моряки, должно быть, чувствовали себя очень уверенно, когда в 255 г. до н.э. их послали в Африку спасать остатки армии. Миновав мыс Гермеум, они встретили около 200 карфагенских кораблей, которые были значительно меньше, чем римские, и имели наскоро собранные команды. Карфагеняне выбрали слабую позицию, с береговой линией в тылу и без возможности маневрирования. Снова римляне одержали бесспорную победу, захватив 114 кораблей и уничтожив более 16.

Только через пять лет Карфаген смог собрать новый флот. Они избежали полного уничтожения только потому, что римляне встретились с более сильным врагом — погодой. Римский флот, состоящий из 364 крепких кораблей, был захвачен сильным штормом недалеко от Кармании (юго-восток Сицилии). Спаслось только 80 кораблей, и более 100 000 человек утонуло. Это было сильным ударом для Рима. Один современный историк подсчитал, что погибло не менее 15 % годных к военной службе людей.

В 254 г. до н.э. Рим построил и снарядил новый флот из 220 кораблей. Это масштабное предприятие заняло только три месяца. Этот флот также пострадал во время шторма. Возможно, в связи с этим римляне решили отказаться от воронов. Этот тяжелый аппарат, без сомнения, увеличивал вес корабля и уменьшал его плавучесть, в результате чего судно не выдерживало шторма. Без ворона плохое качество кораблей и низкий уровень подготовки команд стали очевидными в битве при Дрепануме в 249 г. до н.э., где римляне потерпели серьезное поражение на море.

Римский консул Публий Клавдий Пульхер, под командованием которого было около 123 кораблей, предпринял неожиданную атаку на главную карфагенскую морскую базу в Дрепануме. Он вышел в море ночью, поэтому карфагеняне не ожидали его появления. Но римляне не смогли удержать правильный строй в темноте, особенно потому, что около 10 000 гребцов были новичками, только что призванными на службу. Карфагеняне увидели их и вышли в море навстречу противнику раньше, чем тот смог блокировать их в гавани. Затем была продемонстрирована великолепная выучка карфагенских моряков.

Карфагенский флот выстроил линию быстрее, чем римляне. Римские корабли, попытавшиеся перестроиться в боевой порядок, потерпели неудачу, многие из них столкнулись друг с другом. Затем начался таранный бой. Римские корабли, не имевшие ни места для маневрирования, ни способности к нему, остерегались карфагенских таранов, при том у них не было воронов, чтобы применить их в абордажном бою. Только 30 кораблей, включая флагман Клавдия Пульхера, сумели спастись. Вскоре после описанных событий Клавдий Пульхер был привлечен к суду за измену. За всю войну это был единственный случай, когда подобное обвинение предъявлялось римскому командиру.

Потеря флота произошла не только из-за ошибочной тактики; Пульхер разгневал богов, бросив в воду содержавшихся на флагмане священных кур, с помощью которых можно было предсказать исход битвы. Техника предсказания сводилась к наблюдению за тем, как куры будут клевать зерно; когда они не проявили интереса к еде, Клавдий Пульхер велел выбросить их в море со словами; «Тогда пусть они напьются». Гнев богов стал очевиден не позднее чем через четыре дня, когда половина флота была потеряна в буре, снова у Камарина. Римляне пришли в такое уныние, что на некоторое время даже отказались от борьбы на море, Как пишет Полибий, римляне использовали против врагов грубую силу. Но вряд ли она могла быть действенна против стихий.

В конце 243 г. до н.э, римляне построили еще один флот, собрав частные пожертвования на 200 кораблей (также копий захваченного карфагенского судна). Новый флот под командой консула Лутация Катума усиленно тренировался в течение всего лета 242 г. до н.э., в то время как карфагеняне искали гребцов для своих кораблей. 10 марта 241 г. до н.э. два флота встретились около Эгатских островов, Теперь расклад был иной. У Рима были корабли и команды лучше, чем у карфагенян, а численное соотношение было 200 к 170 соответственно, Римляне уничтожили 50 карфагенских кораблей и захватили еще 70, успешно завершив войну. Всего Рим потерял 600 военных и 1000 транспортных кораблей, причем в четыре раза больше от непогоды, чем от действий врага, — но зато теперь римляне контролировали Средиземное море.